По воспоминаниям Е.Г. Колосовская-Макаревич

1898 года рождения, кандидат педагогических наук, заместитель Наркома просвещения Белорусской ССР (1938-1941), директор Минского государственного педагогичесого института (1946-1952)

За три дня до начала войны Максим Васильевич. Как зам. Наркома просвещения. Уехал в Могилевский педагогический институт. Чтобы ознакомиться с ходом государственных экзаменов выпускников.

Перед командировкой Максим Васильевич получил от Министерства маленькую комнатку в Королищевичах для летнего отдыха семьи. Договорились, что я поеду в воскресенье (день начала войны) и подготовлю комнату к приезду Максима Васильевича, чтобы отдохнуть вместе с детьми. Я с детьми выехала на дачу с утра и там узнала, что Гитлер напал на Советский Союз. Приехавшие на машинах отдыхающие тоже уже знали о том, что началась война, быстро собрались и уехали. Остались несколько женщин, в том числе и я с двумя малыми детьми. Чтобы уехать в Минск, у меня не было транспорта. В небе летали немецкие самолеты и уже бомбили столицу. Прошло два дня в такой обстановке, из Королищевич было видно зарево над Минском – город горел. Случайно приехавший в Королищевичи человек подобрал меня с двумя детками и по шоссе Минск-Могилев привез в Белыничи (моя родина). А в это время дом в Минске, где была наша квартира, уже сгорел. Сгорело все, что было в квартире. Я с детками осталась в том, в чем выехали на дачу – в одних платьицах, даже денег с собой не было.

Максиму Васильевичу уже на попутной машине пришлось добираться до Минска, где он увидел, что вместо дома по ул. Советской (ныне пр. Ф. Скарыны), в котором была наша квартира, стоит обгорелая коробка. Все сгорело, пропало: документы, диссертация Максима Васильевича (еще не защищенная), одежда. Максим Васильевич остался в единственном костюме, в котором он был в командировке.

Где его семья, Максиму Васильевичу подсказала интуиция. Остановив с трудом одну из военных машин, на которых уже везли с фронта раненых, он приехал к нам в Белыничи, которые уже тоже немцы бомбили. Кое-как на перекладных добрались с ним до вокзала в Могилеве, чтобы попытаться отправить детей в тыл. На перроне было уже много людей, пытавшихся сесть в поезд, но пассажирские поезда уже не ходили – шли с фронта поезда грузовые (теплушки, как их называли). Меня с детьми случайно взяли в грузовой поезд с ранеными, поместили в угол на соломе, и поезд ушел на восток.

Отправляя нас в тыл, Максим Васильевич, расстроенный, почерневший от горя, от всего, что случилось, сказал на прощанье: “Ты, Лена, сильная, смелая и выносливая, держись, береги себя и детей, все кончится хорошо: мы победим, выстоим. Я пойду в военкомат и на фронт. Вас я разыщу и напишу. Так он обещал, так и сделал.

А мы поехали. Под Оршей ночью налетели немецкие самолеты, и была сильная бомбежка. Из нашего поезда солдаты, кто мог, выскакивали во время бомбежки. Но наш военный поезд Бог спас, ни одного вагона не разбили. И мы поехали дальше.

Через несколько дней нас, измученных, пересадили в такой же грузовой поезд, только нары были пустые, без соломы, и заполнили его эвакуированными из Беларуси.

В поезде заболела дифтерией пятилетняя Инночка. С поезда на сняли и отправили в районную больницу, где девочка умерла, похоронила я ее в Кировской деревне.

Отправив жену с малыми детьми в тыл, Максим Васильевич сразу же пошел в военкомат и попросился добровольцем ан фронт, хотя как замнаркома Просвещения имел бронь.

Вместе с отступающими частями Красной Армии он оказался в Гомеле; его полк оборонял г. Гомель, и солдаты помогали эвакуировать население города, в частности, оказали помощь преподавателям Пединститута (среди них был, например И.Е. Лакин, направлявшийся вместе с семьей в тыл).

Максим Васильевич воевал на Брянском и Белорусском фронтах, учатсвовал в военных действиях от начала и до конца войны:

1941 г. – в составе 322 стрелковой дивизии;

1942 г. – 870-й стрелковый полк 287 стрелковой дивизии;

1943 г. – 851-й артилерийский полк 287 дивизии;

1943-1945 – 27-й артполк 5-й стрелковой дивизии.

Вот некоторые эпизоды его военной жизни, о которой он рассказывал.

Дивизия, в которой воевал М.В. Макаревич, долго стояла под так называемой Курской дугой. Его часть удерживала линию фронта, не допуская немцев к Москве. Зимой в большой мороз солдаты спали на снегу, а весной, после тяжелой зимы ходили на поля добывать из-под снега сохранившуюся прошлогоднюю картошку, чтобы прокормиться (с продовольствием было туго). Максим Васильевич много рассказывал, какие трудности приходилось испытывать на фронте. Но он не падал духом, верил в победу и своих солдат вдохновлял, призывал их не падать духом. По воспоминаниям однополчан, солдаты уважали и любили его за доброту, заботу о них, за смелость и храбрость, честность и неподкупность. В такой страшной войне, в сложнейших ситуациях жизнь была на волоске от смерти. Но он оставался жив. Мама Максима Васильевича говорила, что Максим родился в сорочке.

Вот о таком случае рассказывал Максим Васильевич. Пошли они вдвоем с адъютантом в разведку (М.В. был в должности майора зам. Командира полка по политчасти) и неожиданно наскочили на немцев, которые были в засаде. Бежать нельзя было, надо было ползти скорее назад. Немцы открыли огонь. Пули свистели над ползущими. Адьютанта пуля ранила в ногу, у Максима Васильевича зацепило только каблук.

Или другой эпизод. При бомбежке в дзоте засыпало землей. Солдаты откопали, достали, Максим Васильевич был без сознания, контужен, но живой.Его отправили в госпиталь – выжил, вернулся на фронт.

Однажды летом после боя солдаты отдыхали в лесу. Командиры на поляне сидели кружком и читали газету. Неожиданно налетел немецкий самолет и сбросил бомбу. Сидевшие рядом с Максимом Васильевичем два командира побежали укрыться под рядом стоящую машину; одного из них, Шутова, тяжело ранило. Максим Васильевич сидел на месте, осколком пробило газету, а его даже не задело. Бог спасает на войне добрых людей.

В полку у Максима Васильевича была любимая молодая лошадка, он от него не отставала. Случилось так, что в бою лошадку ранило в ногу. Полк ушел вперед, решено было раненую лошадку не брать. Прошли 5 км и остановились на ночлег в лесу. Было жарко. Солдаты и командиры расположились в лесу на поляне отдохнуть. Вдруг Максим Васильевич слышит, что кто-то тормошит его за ногу. Когда поднялся, увидел бедную лошадку, которая раненая прошла 5 км, чтобы найти человека, к которому была так привязана. Максим Васильевич был настолько тронут и рсстроен горем животного, что очень сильно переживал. Но что поделать – война. Раненую лошадку пришлось пристрелить.

Несмотря на то, что Максим Васильевич с виду был человек суровый, душа у него была мягкая, любвеобильная, чуткая к страданиям людей и животных. Когда он получил от меня письмо и узнал о смерти маленькой дочери Инночки по дороге в тыл, он очень переживал; плакал, казнил себя, что ничем не мог помочь. Но не раскисал, держался мужественно и стойко. Надо было воевать, гнать врага с родной земли, спасть Родину. Максим Васильевич прошел нелегкий путь от начала и до самого конца войны в действующей армии, он освобождал города и села на российской земле, в Беларуси, принимал участие в освобождении Минска, Кенигсберга, во взятии Берлина. В павшем Берлине участвовал в очистке города от засевших в подвалах фашистов и бандитов. Демобилизован в декабре 1945 года.

После окончания войны Максим Васильевич подал рапорт с просьбой об увольнении его из армии и возвращении домой к семье. Но лишь 20 декабря 1945 года Максим Васильевич Макаревич в звании майора, заместителя командира полка был уволен в запас и сразу же приехал в Минск, к семье. Приехал он в военной форме, в шинели. А дома одеть было нечего – все нажитое до войны сгорело при первой бомбежке Минска. Встреча с семьей была радостной , но со слезами, омраченная горем – смертью в дороге, в эвакуации 6-летней дочери Инночки. Но мы терпеливо и мужественно переносили наше горе, хорошие люди нам помогали сочувствием.

Военная часть г. Минска, в которую Максима Васильевича поставили на учет, помогла ему с одеждой (даже мне подарили маленькую шинель).

Максиму Васильевичу надо было думать о работе. Довоенное место его работы было занято. Министерство просвещения предложило М.В. Макаревичу должность директора пединститута, и он согласился, зная, на какой трудный участок работы идет.

В конце декабря 1945 года Максим Васильевич был назначен директором Пединститута, которого фактически еще не существовало. Довоенное здание пединститута было разрушено. Надо было начинать работ у с нуля. Еще до назначения Михаила Васильевича директором к разрушенному зданию стали собираться бывшие преподаватели, студенты, вернувшиеся с фронта. Началась работа по расчистке разрушенного здания и вокруг него. Учебный год уже начался, а проводить занятия было негде. Стали искать здания, которые частично сохранились от бомбежек. Нашли несколько бывших студенческих общежитий, а также сохранившихся зданий школ, которые стали использоваться для занятий в вечернее время. Всюду надо было расчищать, разбирать разрушенное, искать хоть какую-нибудь мебель и все необходимое для элементарной педагогической работы.

Максим Васильевич взвалил на свои плечи невероятно тяжелый труд, требующий силы, ума, выдержки, мужества и смелости. В сложных, невероятно трудных условиях начался первый послевоенный учебный год. Прибывали студенты всех факультетов, был объявлен набор на новый, 1946-47 учебный год. Пединститут был разбросан почти по всему полуразрушенному городу. Транспорта не было. Максиму Васильевичу приходилось бывать в разных местах, где начинал свою работу разбитый пединститут. Военная часть, где состоял на учете вернувшийся с фронта директор М.В. Макаревич, подарила ему молодую лошадку с двухколесным фаэтоном, на котором он разъезжал и днем и ночью. Освещения в городе не было, и добираться в разные концы города было небезопасно. Из развалин раздавались иногда выстрелы – оставались еще недобитые бандиты.

В сложнейших условиях послевоенной разрухи работа пединститута (и хозяйственная и педагогическая) постепенно налаживалась. Старое здание понемногу восстанавливалось, приобреталась мебель, учебные пособия, литература по специальностям, приступили к работе опытные старые профессора и доценты … Снегирев, … Козлова.

Продолжая педагогическую работу в пединституте в должности заведующего кафедрой педагогики, Максим Васильевич Макаревич организовал аспирантуру. Под его руководством защитили кандидатские диссертации Л.Н. Дрозд, В.С. Будыко, Н.Н. Щиряков, Л. Шаврук, А.А. Гримоть. В разное время в аспирантуре учились и защитили кандидатские диссертации Н. Рычагов, Г.И. Боровая, К.В. Гавриловец, А.А. Прохоров и многие другие преподаватели, впоследствии доценты и профессора, работавшие в разных вузах Республики.

За свой труд М.В. Макаревич награжден орденом “Трудового Красного Знамени”, орденом “Знак почета”, многими медалями.