1925 года рождения, доктор педагогических наук, профессор

О начале войны 22 июня 1941 г. первыми известили вестовые райвоенкомата повестками об обязательной явке на сборочные пункты всего мужского населения в возрасте до 50 лет. Мой отец и старший брат тоже были мобилизованы. Весть о войне встревожила всех, но никто не думал, что она будет такой жестокой и придет в эти отдаленные от границы края. А немецкие войска появились в Пречистенском районе Смоленской области уже 14 июля. Выброшенный с самолетов десант занял райцентр, а спустя неделю, минуя Смоленское направление на Москву, армада бронетехники и дивизий двинулась на восток/Неделю невозможно было перейти дорогу от непрерывного движения войск. Лишь потом я смог представить, сколько потребовалось жертв, дабы остановить такую лавину.

С первых же дней проявились все ужасы войны. Десантники подожгли легковую машину с секретарем райкома партии и полуторку с шофером, которые долгое время обгорелые, с распоротыми животами оставались у всех на виду. А на окраине райцентра были повешены пять жителей, среди которых оказался известный на всю округу главный врач районной больницы Никита Федорович — так его все величали. И еще один ужасный случай невозможно забыть. Водителя, гнавшего колесный трактор на восток, настигла колонна немецких войск, по которой он стал стрелять из ружья. Спешившись с бронетехники, солдаты схватили храбреца, привязали за ноги и туловище между двумя танками и разорвали тело, а потом всей колонной проехали по нему.

Все зверства немцев наводили ужас на население и солдат. Появилось много пленных, часть солдат разбегалась, а наиболее организованные подразделения отступали и выходили из окружения или вместе с местным совпартактивом создавали партизанские отряды. Сопротивление оккупантам нарастало. Особенно активно действовала штурмовая авиация, и к осени 1941 г. появилось множество крестов с могилами немецких солдат, а в райцентре образовались два огромных кладбища с захоронениями немецких солдат, офицеров и даже генералов.

Наступление Красной Армии под Москвою зимой 1941 г. охладило горячие головы фашистских вояк и приблизило освобождение части нашего района от оккупантов. Фронт проходил по нашим населенным пунктам. Немцы сожгли ряд деревень, а население, в том числе и моих родителей, угнали на запад.

Мне пришлось связать свою судьбу с партизанским движением. С приближением фронта немцы блокировали леса Смоленской, Калининской и Брянской областей, и многочисленные объединения партизан разукрупнялись и становились самостоятельными партизанскими отрядами. Так, часть партизан бригады Никитина под командованием присланного из-за линии фронта подполковника Н. С. Рудснко образовали партизанский отряд им. Котовского, который перебазировался в леса Вилейского района. Наш отряд располагался недалеко от п. Раевка. Жили в землянках, откуда выходили на задания. Много было походов и боевых дел. Большую помощь нам оказывало местное население.

Из боевых эпизодов незабываемыми останутся блокадные дни весною и летом 1944 г. В одном из сражений под Раевкой полвзвода партизан под командованием Н. Воложина сдержало наступление 5-тысячной группировки карателей. В этом бою немцы потеряли № человек убитыми, а в самой Раевке был убит командующий группировкой и его адъютант. С пулеметом отражали наступление и мы с П. Кожурой.

Нам было приказано отступать на восток, избегая окружения, в сторону лесных массивов и березинских болот. Десять дней и бессонных ночей уходили от карателей, засыпая на ходу. Наконец нас столкнули в березинские болота. Там мы и находились до прорыва у озера Палик.

Однако части нашего отряда вместе с командиром отряда, штабом и рацией прорваться не удалось, и мы около месяца обитали в топких болотах. Питались чем придется, кое-кто пробовал поджаривать лягушек. Спали прямо в торфяной жиже, подперев шею рогатками. Спасения не было от комаров, костров не разводили: по дыму немцы определяли месторасположение партизан и обстреливали из пушек и минометов, бомбили с самолетов. У некоторых бойцов появилась цинга, от бессилия не могли передвигаться. А в это время немцы забрасывали разноцветными листовками с предложением сложить оружие, с посулами всяческих благ. В вечернее время через громкоговорители призывали "бандитов" сдаваться. Немцы в болотных сапогах с собаками прочесывали леса. Одно из наших отделений попало в окружение, отстреливались до последнего патрона и после рукопашной схватки последних 11 партизан расстреляли. Об этом поведал чудом спасшийся партизан, спрятавшийся под поваленным возможно и сейчас живет в Минске.

Высвободил нас из болотного плена 4 июня прорвавшийся танковый корпус, участвующий в операции под кодовым названием "Багратион". Вместе с частями Советской Армии мы двигались в свой район дислокации. Недалеко от р. Березины мы остановились на привал и обнаружили висевшую на дереве серую шинель с кровавыми проколами от поясницы до колен. После недолгих поисков жертв этой трагедии обнаружили на огромном костре два обгоревших трупа партизан. В их вещмешке нашли две небольшие картофелины, обуглившиеся кусочки кожи животного. Это был их партизанский провиант. Немало полегло партизан и при прорыве блокады у о. Палик. Мы это видели при выходе из болота.

После освобождения часть партизан, особенно руководящий состав, остался на работе в районных и областных организациях, но большинство из них влились в ряды Советской Армии. В параде партизан в Минске мне не довелось участвовать. С 4 июня 1944 г. я стал солдатом 99-го стрелкового полка 31-й гвардейской дивизии 11-й армии 3-го Белорусского фронта. Всех партизан определили в учебный батальон. Освобождая города и села Белоруссии, по пути следования мы знакомились с армейской службой, а бойцы были опытные и дисциплинированные. Вскоре нам присвоили звания младших командиров, мне поручили командовать взводом снайперов.

Немцы отступали, сжигая, взрывая, уничтожая, увозя все, что можно. На пути оказалось с. Красное. Часть домов горела, а недалеко от православной церкви, возле горевшего дома, лежало обнаженное женское тело, разрубленное пополам. Жители рассказывали, что девушка с чердака этого дома открыла огонь из пулемета по отступающим немцам.

Чем дальше продвигались наши войска, тем ожесточеннее сопротивлялись немцы. За Неманом, западнее г. Алитус, наш снайперский взвод занял и удерживал господствующую в округе высоту, отбив атаку батальона немецких войск, за что я получил орден Красной Звезды. В пригороде г. Гумбинена Восточной Пруссии (ныне г. Гусев) пришлось встретиться с немецким снайпером. Из засады он стрелял в левую часть груди, но разрывная пуля угодила мне в левую руку. Так снайперский выстрел не оказался роковым.

После госпиталя меня направили в артиллерийскую батарею 40-го полка 11-й армии, которая с юга наступала на Кенигсберг. Во время штурма города наша 76-миллиметровая пушка сопровождала штурмующую пехоту. Приходилось 5-тонную пушку двигать по битому кирпичу, ставить на зимний сошник на трамвайные рельсы и стрелять по окнам, откуда немецкие снайперы, пулеметчики и автоматчики вели огонь.

Четыре дня и ночи штурма цитадели — это кошмар, шквал огня по городу, воздух наполнен красной кирпичной пылью, дышать трудно, в горле пересохло, о еде, о жизни думать некогда.

По приказу командира батареи расчет 9 апреля продвинулся вперед и мы оказались в расположении немецкой обороны. Вскоре наша пушка была подбита. А к середине дня два танковых корпуса, выстроившись стволами елочкой, двинулись по главной улице города. От разрывов снарядов рушилось все, что еще стояло. Досталось и нам, поскольку наш расчет оказался впереди расположения своих частей. К концу дня 9 апреля немецкий гарнизон капитулировал во главе с генералом Ляшем. Мы ликовали, считая падение цитадели концом войны. Но радость была преждевременной. После короткой передышки наша дивизия двинулась на разгром немецких войск, которые яростно защищали конечные рубежи Восточной Пруссии. Отборные части войск, морской пехоты, жандармерии, преступников не хотели капитулировать.

Наша пушка из всей батареи была укомплектована артиллеристами и двигалась по самой кромке Балтийского моря по направлению к Пиллау (ныне Балтийск). Поэтому нам доставалось больше других. 22 апреля 1945 г. в 4 километрах от Пиллау я получил двойное осколочное ранение в поясничную область позвоночника и проникающее ранение в полость живота. Пошли госпитали, повторные операции и в августе 1945 из госпиталя г. Рыбинска я был демобилизован по третьей группе инвалидности. Так закончилась моя военная эпопея, а было мне неполных девятнадцать лет.

Возвратившись домой, обнаружил мать, младшую сестру и брата, которые обитали в шалаше. Наступала осень. Пришлось для начала строить землянку. Деревню немцы сожгли еще в марте 1942 года, она так и не возродилась. Вскоре вернулись отец и старший брат — оба инвалиды. Отец вскоре умер от гангрены, умер и старший брат. С войны не вернулись дядья, их было четверо, а всего на фронте воевало 12 ближайших родственников.

Для меня война продолжалась и в мирное время. В 1946 г. меня назначили начальником команды по разминированию района, и три сезона я обучал призывников минному делу. Вместе с ними разминировал почти полрайона, начиненного минами и снарядами. Было обезврежено сотни тысяч боеприпасов, мин и снарядов. К счастью, все обошлось благополучно, ни один из минеров не пострадал. Все они приравнены к участникам войны и в Российской Федерации пользуются льготами как участники войны.

Еще один “фронт” пришлось пройти уже в мирное время. Едва оправившись от ранения, в силу подорванного здоровья, войти в трудовую деятельность посредством учебы и получения специальности. Война, казалось бы, “вышибла” все знания ( с войны вернулся, забыл написание букв, с трудом расписывался), из мальчишки превратила во взрослого человека, которому пришлось сражаться на фронте образования. Помогла отличная учеба довоенного времени, упорство и огромное желание преодолеть этот барьер – сдать экстерном экзамены и получить аттестат о среднем образовании. Потом, обучаясь в трехгодичной партийной школе, окончил Смоленский пединститут. Работая в партийном аппарате, занимался в аспирантуре при кафедре педагогики Ленинградского пединститута им. А. И. Герцена. Там же защитил кандидатскую диссертацию. Потом работа директором Первомайской средней школы Шумячского района Смоленской области.

Руководит отечественными и зарубежными аспирантами и докторантами, помогал многим при защите диссертаций, работая членом, заместителем председателя, председателем экспертного совета ВАК Республики Беларусь. Опубликовал около 200 научных и методических работ, среди которых 12 учебно-методических пособий для студентов и учителей. За разработку учебно-методического комплекса по педагогике получил президентское поощрение.

В настоящее время работаю профессором кафедры педагогики высшей школы и современных технологий воспитания БГПУ им. М. Танка. Одновременно выполняю поручения экспертного совета по педагогическим наукам ВАК Республики Беларусь. Являюсь академиком Международной академии технического образования и академиком Российской академии профессионального образования.

За многолетнюю трудовую деятельность в педвузах Республики Беларусь награждался 4 знаками победителя соцсоревнования, 3 знаками Педагогического общества и общества "Знание", более чем  50 грамотами и дипломами институтов, университета, общественных организаций и Министерства образования Республики Беларусь.